Студентка, комсомолка, спортсменка - Страница 63

— Да, именно так. В институт физкультуры. Вспомни, вся эта слава упала на меня после того матча. Помнишь, как ты мне чуть не забил в самом конце?

— Конечно, помню.

— Я всегда хотела заниматься спортом. А тут эта известность неожиданная. Брежнев ещё меня заметил. Он ведь меня просто в приказном порядке вытащил из спортивной школы и сунул сюда. Я совсем не хотела этого. Но теперь шумиха вокруг меня немного улеглась, и я снова могу уйти в спорт. Опять же, Олимпиада скоро.

— Олимпиада? Ты что, думаешь на Московской олимпиаде выступать?

— Да, а что? Я же не зря два года в секцию ходила. Мне совсем немного не хватает до КМС по стрельбе. К 80-му году мастера получить реально.

— Значит, это у тебя серьёзно? Тогда понятно, почему институт физкультуры.

— Налей мне ещё сока.

— Ага, сейчас. Наташ, а у тебя как, ну… в плане личной жизни. Ты не подумай, я не подъезжаю к тебе, у меня Сашка есть. Просто ты мой друг.

— Нет у меня никого. И не было.

— А почему? Ты же такая красивая. По секрету скажу, у нас половина мальчишек в классе на тебя заглядывается. Тебе только намекнуть, очередь выстроится. А ты всё одна да одна. Может, тебе помочь чем? Ты скажи, не стесняйся.

— Не надо мне помогать. Хотя за предложение спасибо. С этим вопросом я как-нибудь сама разберусь.

— Просто мне жалко тебя. Ладно, не хочешь, чтобы я помог — навязываться не стану. Пошли лучше к ребятам, чего мы тут сидим?

— Не хочу. Там танцы.

— Так ведь бал же! Конечно танцы.

— Меня опять танцевать захотят. А я этого не люблю.

— Ты что, собираешься весь вечер в классе сидеть?

— Да, Миша, в классе. Сегодня ведь последний день в жизни, когда мы с тобой ещё почти школьники. Кончилась наша с тобой школьная жизнь. Грустно, правда?..

В институт физкультуры меня без экзаменов приняли. Я же золотая медалистка. К тому же у меня золотой значок ГТО, I разряд по пулевой стрельбе и, до кучи, значок «Турист СССР». А в сентябре 77-го, когда у нас начались занятия, меня на первом же комсомольском собрании сразу единогласно выбрали комсоргом курса. Многие ещё помнили моё имя, всё-таки разрекламировали меня в СССР мощно. Похоже, чисто спортивной карьеры сделать не получится. Какая-то она всё равно получается у меня комсомольско-спортивная.

Впрочем, так, наверное, даже лучше. Мой План близок к завершению. Осталось совсем немного. Минимум — попасть в олимпийскую команду. Но лучше, конечно, получить медальку. Хоть какую-нибудь. Желательно золотую. А вот потом…

Страшно, вообще-то. Боюсь я. Чем ближе я приближаюсь к намеченному моменту, тем страшнее мне становится. Ведь можно остановиться, плюнуть на этот План. Прожить нормальную жизнь советского человека. Либо уйти в бизнес. Или даже во власть. Я же могу попытаться войти в окружение Ельцина (пусть даже и через постель) и на буксире въехать в Кремль. Стану каким-нибудь мэром (например, мэром того же Питера). Буду тихонечко пилить бюджет и собирать откаты. И смотреть, как умирает моя Родина. Как всякие козлы, дорвавшиеся до власти, раздирают её на части.

Нет! Я не остановлюсь. Ниночка. Я тебя помню и спасу. Я не позволю!

А ещё хуже не станет? С чего я взял, что если я уничтожу вариант Истории, в котором жил, то станет лучше? Может быть, новый вариант получится ещё хуже? А такое вообще возможно? Как-то мне тяжело представить себе вариант Истории, который был бы ещё хуже моего. По-моему, ещё хуже быть не может. По сравнению с тем, что произошло у нас, даже вариант с Третьей Мировой Войной не кажется мне таким уж неприемлемым. В конце концов, войну же ведь можно и выиграть, верно?..

Глава 48

— Ух. Привет, Наташ. Холодно сегодня. Ты чего такая грустная?

— Болею.

— Болеешь? Что с тобой?

— Да не бери в голову. Простудилась просто. Привезла?

— Простудилась? Температура какая?

— Блин, Сашка, не лезь. Нормальная у меня температура. Ты привезла?

— Да привезла, привезла. Точно нормальная? Дай потрогаю.

— Ох, Сашка, не лезь! Хрюша, ты куда? Тоже температуру мне мерить?

— Хрюша, отстань. Вроде нормальная. А чем ты лечишься?

— Вареньем. Как Карлсон. Доставай.

— Варенье — это хорошо. Это правильно. Ты скажи, если мало. Я привезу. Мама на зиму варенья навертела — хоть купайся в нём.

— Саш, ну не томи.

— А, да. Вот он. Этот козёл три цены взял за него. Представляешь? Я бы для себя ни за что не купила. Только тебе. Вот Деточкина на них нет, уродов.

— Я думаю, Саша, Деточкин не спасёт. Деточкин тут уже не поможет.

— Почему?

— Потому. Деточкин может одного козла на место поставить. А когда их тысячи… Деточкин — это Дон Кихот. Он не может выиграть. Он проиграл заранее. Нам нужен не Дон Кихот, а Ришелье. Или Берия, он ближе по времени. Вот у них шансы будут.

— Ришелье знаю. А кто такой Берия?

— Нарком НКВД при Сталине. Да ладно, не нужно сейчас. Показывай.

— Во.

— Ой. Я думала, он меньше. Чего здоровый такой?

— Не знаю. Наверное, нужно так. Это же для профессиональной студийной записи микрофон. Потому и дорогой такой. Да ещё за три цены. Как тебе денег не жалко?

— На деньги плевать. Деньги — пыль.

— Это потому, что ты сама не зарабатываешь. Папа даёт. Он вообще знает, на что ты деньги тратишь? Зачем тебе эта хреновина?

— Знает. Саш, с папой я сама разберусь. Ты вот мне скажи лучше, может этот твой хмырь…

— Он не мой!

— Хорошо. Может этот вот не твой хмырь достать кассетный магнитофон? Лучше японский.